Шелег Владимир Трофимович

После начала войны, до заключения в концлагерь, по рассказам матери, их деревню дважды выводили на расстрел, запирали в сарае и держали какое-то время. Владимир Трофимович помнит, как их туда вели: мама несла на руках младшую сестру, а он шел рядом, держась за маму. По счастливой случайности, дважды зондеркоманда не приезжала и местных жителей отпускали. В конце марта 1940г. были заключены немецкими оккупантами в концлагерь Озаричи. В концлагере потерял часть семьи: умерли отец и сестра, дедушка и бабушка по отцовской линии и две сестры мамы. В то время немцы преднамеренно распространяли эпидемию сыпного тифа среди советского населения. Заболел в том числе и Владимир Трофимович. В Озаричах немцы наблюдали за узниками с вышек. Если кто-то дергался – сразу расстрел. Условий содержания не было никаких. Были освобождены Красной армией. По освобождении был отправлен на станцию Холодники. Немцы бомбили состав, на котором их туда пытались эвакуировать. В тот момент был ранен. С мамой находился в военно-полевом госпитале. Затем были переведены в госпиталь в Василевичи, где ему провели операцию. Их деревня была сожжена полностью. Туда его семья уже не возвращалась. Рядом с госпиталем, за шесть километров, находился завод, куда устроилась мать. На тот момент маме было 23 года. Каждый день из госпиталя шла на завод, а после, уставшая от тяжелого труда, возвращалась обратно к больному сыну. Ничего у них не было, никаких вещей. Но каким-то чудом мать сохранила метрики сына, которые есть у Владимира Трофимовича до сих пор. Выписали из госпиталя, когда было 5 с небольшим. Поселились у кого-то в доме, в маленькой комнатке под крышей, где жила еще одна семья. 7 человек на несколько квадратных метров. Еды особо не было. Позже уже стали отпускать хлеб по карточкам. У Владимира Трофимовича была задача получать его. Очереди огромные были, он, маленький мальчик, стоял. Школа была в обыкновенном жилом доме. В трех комнатах было три класса. Помнит, что фамилия учителя была Бусел. Трудно было жить. Так как отца не было, уже с младшего возраста на плечах были мужские обязанности. При всех тяжелых обстоятельствах самым главным было то, что они на свободе.